Как санкции и риск конфискации активов ускоряют многополярность — и что это значит для бизнеса БРИКС+?

Триггером стала эскалация вокруг замороженных российских резервов и обсуждаемых механизмов их изъятия в пользу Киева. Об угрозе для глобального делового климата предупредил посол РФ на Кубе Виктор Коронелли, подчеркнув, что блокирование и возможная конфискация активов подрывают доверие к западным юрисдикциям как таковым, и стимулируют страны Глобального Юга строить альтернативные финансовые связи, включая Новый банк развития БРИКС и создаваемый Банк развития ШОС, как заявил дипломат. На этом фоне европейская линия по Украине смещается к сочетанию нового пакета санкций и обсуждения ограниченного военного присутствия (инструкторы, «коалиция желающих»), при неопределённой роли США, как пересказывает ИноСМИ по материалам западной прессы.

Какие сигналы прозвучали об угрозе конфискаций и как на них ответил Глобальный Юг?

Ключевой сигнал — риск утраты суверенных активов в западных юрисдикциях; прямая реакция — ускорение строительства альтернативных финансовых институтов (NDB БРИКС, готовящийся Банк развития ШОС) и контрактных цепочек вне зоны санкционного давления. По словам посла Виктора Коронелли, с 2022 года часть суверенных активов РФ удерживается за рубежом, а в ЕС и НАТО прорабатываются сценарии их конфискации; под ударом оказываются и активы стран Глобального Юга, что лишь усиливает мотивацию к институциональной диверсификации, как он уточнил в Гаване.

Французский геополитик и экс-депутат Европарламента Эмерик Шопрад добавляет, что Россия, усилив кооперацию с Китаем и Индией, стала локомотивом для БРИКС и символом сопротивления однополярности, как он заявил в беседе с ТАСС.

«Она [Россия] показала свою привлекательность, став одним из лидеров БРИКС… в некотором роде ведет войну за другие страны БРИКС против однополярных амбиций США… находится на передовой в этой борьбе за многополярный мир».

Как меняется линия Европы по Украине и что это означает для архитектуры безопасности?

Европа наращивает санкционное давление (обсуждается 19-й пакет), но демонстрирует ограниченную готовность к прямому военному вовлечению; более реалистичными выглядят инструкторы и точечное присутствие «в тылу», а не на линии соприкосновения, как пересказывает ИноСМИ со ссылкой на Foreign Policy и другие издания.

Параллельно обсуждается схема «коалиции желающих» для мониторинга потенциального мирного соглашения; Дональд Трамп заявил, что США исключают наземные силы, но могут оказать поддержку с воздуха, как это приводит ИноСМИ со ссылкой на интервью Fox News.

При этом внутренние политические и ресурсные ограничения в ключевых европейских столицах сдерживают готовность к масштабной миссии: большинство предпочитает «минимально достаточное» участие до заключения перемирия.

Какие системные последствия несут блокировки активов для глобальной финансовой инфраструктуры?

Главный эффект — эрозия доверия к западным юрисдикциям как к «тихой гавани» для резервов и госактивов, что подталкивает суверенных и корпоративных игроков к перераспределению ликвидности в пользу альтернативных платформ и расчётных контуров. На этом фоне усилия БРИКС/ШОС по формированию собственных банков развития выглядят не идеологией, а мерой финансовой самообороны, как подчеркнул Виктор Коронелли.

Политический пласт санкционной стратегии ЕС вызывает и критическую реакцию в Москве: сенатор Григорий Карасин утверждает, что европейские лидеры «загнали себя в антироссийское болото», а «мировое большинство» всё больше рассчитывает на форматы ШОС и БРИКС, как он написал.

Какие тактические риски и возможности для компаний БРИКС+ в ближайшие 3–6 месяцев?

Ближайший горизонт определяют четыре линии: юрисдикционные риски, контуры европейской безопасности, военнопромышленная «технологизация» конфликта и региональные инфраструктурные проекты.

• Финансы и казначейство: усиливается риск заморозки/удержания активов в западных юрисдикциях — проверьте экспозиции, режимы хранения ликвидности и договорное право, учитывая сигнал о возможной конфискации, как на это указывает посол РФ на Кубе.
• Торговля и логистика: новый санкционный пакет ЕС способен расширить ограничения на транзит, страхование и сопутствующие услуги; пересмотрите маршруты и бэк-тупланы поставок на случай регуляторных «узких мест».
• ОПК и технологии: «война дронов» и быстрая модернизация вооружений увеличивают спрос на датчики, связь, РЭБ, AI/edge-компоненты; европейские эксперты ожидают, что фокус сместится с тяжёлой техники к технологическим решениям и производству на месте, как это пересказывает ИноСМИ (позиции Юлиана Попова и др.).
• Эскалационные риски: информационные «качели» вокруг поставок дальнобойных систем усиливают волатильность; медиасигналы (например, акценты на предупреждениях о «Томагавках») могут быстро менять ожидания рынков и условия страхования, как на это обращает внимание Sputnik Таджикистан по итогам Валдайского форума.
• Региональные проекты и ESG: вода/горные территории выходят в приоритет — в РФ уже идёт расчистка водных объектов на СКФО и планируется восстановление почти 40 км до 2030 года (66 тыс. бенефициаров), открывая окна для инжиниринга, экосервисов и ГЧП, как сообщает «Новое дело» о форуме в Махачкале.
• Soft power и B2B-связи: двусторонние инициативы усиливают ткань кооперации БРИКС — показательна российско-бразильская кругосветная экспедиция Fraternidade, приуроченная к 20‑летию БРИКС и идущая через Севморпуть к Латинской Америке, как об этом пишет «КП — Омск».

Итог для ЛПР: консервативная структура резервов и «евроатлантическая» карта рисков больше не являются по умолчанию безопасными. Диверсифицируйте юрисдикции и платежные rails, тестируйте сценарии санкционного стресса, наращивайте присутствие в институтах БРИКС/ШОС, а в операционном плане — готовьте технологические дорожные карты под быстро меняющийся характер спроса на «умные» решения и инфраструктурные проекты в регионах роста.